Содержание журнала № 6/2017

главный научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, профессор Российского университета дружбы народов, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: theory@izak.ru

Статья посвящена проблемам коллизионного права в российской юридической науке. Анализируется научная дискуссия, представлены разные точки зрения и подходы, а также современная методология в исследовании коллизионной проблематики. Особое внимание автор уделяет месту коллизионного права в системе российского права, а также совпадению коллизий и конфликтам между коллизионными правилами. Иллюстрируется качество научных исследований в сфере понимания коллизий в праве. Широко представлены коллизионные принципы современного российского права. Речь идет о темпоральных коллизионных нормах и исключениях из них. Сформулированы профилактические темпоральные начала. Кроме того, исследуются пространственные, иерархические и содержательные коллизионные принципы. 
Целью статьи является выявление современного состояния коллизионного права в России и перспектив его развития. Достижению данной цели посвящены следующие задачи: анализ современной дискуссии по тематике российского коллизионного права; оценка методов, которые используются для изучения коллизионного права; исследование системы коллизионного права и ее структурных элементов, коллизионных принципов и норм.
Методологии в статье уделяется особое внимание. Автор считает, что системный подход пока был и остается в числе основных частнонаучных методов изучения коллизионности права.
Сделан вывод, что коллизионное право — это универсальная отрасль в системе российского права, не имеющая отраслевой принадлежности. Ставится проблема внутренних (унифицированных) отраслей права, к которым автор относит коллизионное право, пробельное право и др. Коллизионное право — важнейший регулятор, «внутриправовой» по своей природе, сохраняющий целостность системы права и точное регламентирование фактических отношений. По большому счету, это антипод правового хаоса и гарант законности в обществе. Коллизионное право — явление весьма условное и вряд ли уместна его характеристика в качестве отрасли права, как и выделение в нем подотраслей. В своей основе коллизионное право — это нормы, обеспечивающие структурность права и системность его действия.

Ключевые слова: коллизии норм права, противоречия в праве, коллизионное право, причины коллизий юридических норм, темпоральные коллизионные нормы, пространственные коллизионные нормы, иерархические коллизионные нормы, конкуренция норм права, совпадение коллизий.

DOI: 10.12737/article_59240612adb802.72001888

  Полный текст статьи

старший научный сотрудник Института законоведения и управления Всероссийской полицейской ассоциации, кандидат юридических наук
300028, Россия, г. Тула, ул. Болдина, 98
E-mail: osipov11789@yandex.ru

Перед современной теорией права стоит актуальная проблема осмысления российского правового менталитета и особенностей российской правовой ментальности. Знание особенностей российской правовой ментальности позволит лучше понять механизм действия законодательных норм в российском обществе и разобраться в природе такого явления, как негативное отношение россиян к действующему праву.
Цель исследования заключается в поиске ответа на вопрос, что представляет собой российская правовая ментальность, в чем заключаются ее специфические особенности.
Задачи исследования: дать определение правовой ментальности; рассмотреть особенности и основные черты российской правовой ментальности.
Исследование российской правовой ментальности проведено при помощи как традиционных методов (анализа, синтеза, индукции, дедукции, абстрагирования, обобщения, культурологических и психологических), так и относительно новых (социоестественной истории и коммуникативной концепции права).
Автором исследования установлено, что российская правовая ментальность обладает рядом следующих особенностей: идея правды (справедливости); идея социальной общности: один за всех и все за одного; идея о том, что права (законы) даются высшими органами государственной власти; идея жизни не по праву, навязанному сверху, а по совести.
На конкретных примерах показывается, что специфика российской правовой ментальности, включая критическое отношение к писаным законам, обусловлена во многом географическими причинами, вынуждающими членов общин селиться вместе. Показывается также, что особенность расселения и длительность осуществления правовой коммуникации в процессе исторического развития сформировали у россиян подобный тип правовой ментальности. Сделан вывод о необходимости учета органами государственной власти и органами местного самоуправления особенностей российской правовой ментальности при принятии законов и других нормативных правовых актов.

Ключевые слова: правовая ментальность, правосознание, правовая культура, социоестественная история, коммуникативная концепция права, общая теория государства и права.

DOI: 10.12737/article_59240953ed0575.42842322

  Полный текст статьи

профессор кафедры конституционного права Амурского государственного университета, доктор юридических наук, доцент
675027, Россия, г. Благовещенск, Игнатьевское шоссе, 21
E-mail: viskulova@mail.ru

Двухлетняя российская практика избрания глав муниципальных образований из числа кандидатов, представленных конкурсной комиссией по результатам конкурса, разнообразна и противоречива. Опыт регионального нормотворчества, накопленный после вступления в силу постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 1 декабря 2015 г. № 30-П, подтверждает, что базовый критерий безальтернативности порядка избрания глав верхнего территориального уровня местного самоуправления — в отношении всех для данного субъекта Российской Федерации муниципальных районов, городских округов, внутригородских районов, некоторых городских поселений с доминирующими публичными полномочиями — активно претворяется в жизнь. Напротив, критерии определения отдельных муниципальных образований с безальтернативным порядком избрания глав, относящихся к определенному виду муниципальных образований, в законах субъектов Российской Федерации немногочисленны. Особенно актуальны вопросы влияния избирательного законодательства на процедуру «конкурсного» избрания глав муниципальных образований, а также выявления различий в статусе глав, избранных на муниципальных выборах и по результатам конкурса.
Целью исследования является обобщение двухлетней практики «конкурсного» порядка избрания глав муниципальных образований. Автором решаются следующие задачи: 1) провести анализ законодательства субъектов Российской Федерации и судебных решений 2015—2016 годов по рассматриваемому вопросу; 2) выявить взаимосвязь порядка избрания высших должностных лиц муниципальных образований по конкурсу с институтом прямых выборов; 3) привести отличия в статусе глав муниципальных образований, избираемых непосредственно и «конкурсным» путем.
Автор обращается к общенаучным методам — системно-структурному, историческому, логическому, восхождения от конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретному; специальному методу — статистическому; к частноправовым методам — формально-логическому, сравнительно-правовому.
Институт «конкурсного» порядка избрания глав муниципальных образований за последние два года претерпел значительные изменения под воздействием актов казуального толкования. Судебная практика подтвердила исключительную популярность непосредственной выборной модели наделения полномочиями глав муниципальных образований, допуская в некоторых случаях применение избирательного законодательства к «конкурсным» выборам глав муниципальных образований. Использование института «конкурсных» выборов как не предполагающего получение мандата напрямую от избирателей сегодня не позволяет таким главам поселений не только входить в состав представительных органов муниципальных районов, формируемых путем делегирования, но и совмещать полномочия председателя представительного органа, возглавляя местную администрацию.

Ключевые слова: глава муниципального образования, конкурсная комиссия, прямые выборы, избрание по результатам конкурса, Конституционный Суд Российской Федерации, устав муниципального образования.

DOI: 10.12737/article_592409b76646a1.89966646

  Полный текст статьи

ведущий научный сотрудник отдела конституционного права Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, кандидат юридических наук
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: const@izak.ru

Статья посвящена проблемам, связанным с развитием системы институтов гражданского общества в России. По мнению автора, концепция гражданского общества обладает большим потенциалом. Сущность концепции гражданского общества тесно связана с понятиями народного суверенитета, народовластия, социального государства, прав человека. Автор полагает, что воздействие нормативных регуляторов не может быть признано эффективным, если не созданы иные предпосылки для трансформации общественных отношений.
В статье рассматриваются определения гражданского общества, института гражданского общества, анализируется использование указанных терминов в законодательстве Российской Федерации. Сравниваются и классифицируются различные подходы к системе институтов гражданского общества. Автор соглашается с выделением в структуре российского гражданского общества политической, экономической, духовной и культурной сфер и наличием институтов гражданского общества смешанной природы.
Определяются критерии, которым должен соответствовать институт гражданского общества. На взгляд автора, для института гражданского общества характерны следующие черты: определенная форма; общая цель; внегосударственный порядок образования и функционирования; самоорганизация и самоуправление; добровольность; равноправные отношения и отсутствие иерархии в системе.
Часто в научной литературе указывается на некоммерческие организации как на институты гражданского общества. Однако с правовой точки зрения не все коммерческие организации являются институтами гражданского общества, поскольку они не обладают такими признаками, характеризующими институты гражданского общества, как добровольность, самоуправление и самоорганизация. Автором сделан вывод, что регулирование общим нормативным правовым актом и обладание общей правовой формой не могут служить основанием определения общественной структуры как института гражданского общества.

Ключевые слова: гражданское общество, институты гражданского общества, структура гражданского общества, определение гражданского общества, институциализация, конституционные права.

DOI: 10.12737/article_59240612b1a000.16568704

  Полный текст статьи

ведущий научный сотрудник, заведующая кафедрой частноправовых дисциплин Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, доктор юридических наук
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: civil@izak.ru

На протяжении многих лет в Российской Федерации актуальным является вопрос о наиболее эффективных способах защиты интересов лица, проигравшего торги. Когда торги завершены, их оспаривание происходит в условиях уже заключенного договора, поэтому сомнительно, что искомое судебное решение приведет к реальному восстановлению прав лица, проигравшего торги.
Целью исследования является сопоставление различных способов защиты прав и законных интересов участника торгов как в судебном, так и в административном порядке.
Задачей исследования является анализ конкретного судебного разбирательства, сложность которого обусловлена проведением конкурсных торгов в соответствии с требованиями законодательства о закупках.
Методами исследования являются общенаучные методы познания — диалектический метод, анализ, синтез, сравнение и аналогия, а также частнонаучные методы — догматический анализ, используемый для толкования правовых норм и юридических конструкций, формально-юридический, структурно-функциональный, правовое моделирование.
Результатами исследования стали следующие выводы: 1) одной из особенностей торгов в сфере закупок является допускаемая законом возможность защиты прав участников закупки в административном порядке. В ряде случаев административная процедура оказывается эффективнее судебной защиты по причине малого срока рассмотрения жалобы. Главным условием успешного восстановления нарушенных прав участника закупки является отсутствие договора между заказчиком и победителем торгов; 2) суд обязан проверять порядок оценки конкурсных предложений, так как соблюдение этого порядка означает соблюдение правил проведения торгов; 3) протокол конкурсной комиссии не может быть предметом самостоятельного оспаривания, к нему не применимы нормы о недействительности сделок. Оспариванию подлежат только торги в целом как сложный юридический состав, а не отдельные односторонние обязывающие сделки либо действия (бездействие), поскольку они непосредственно не порождают правового результата, на который направлены торги; 4) в условиях заключенного и фактически исполненного договора восстановление нарушенных прав лица, проигравшего торги, практически невозможно.

Ключевые слова: торги, закупки, административное обжалование, арбитражный процесс, судебная защита, протокол конкурсной комиссии, договор.

DOI: 10.12737/article_59240612b798b4.96577237

  Полный текст статьи

доцент кафедры гражданского и предпринимательского права Казанского (Приволжского) федерального университета, кандидат юридических наук
420008, Россия, г. Казань, ул. Кремлевская, 18
E-mail: ademieva@bk.ru

Конкуренция является одним из основополагающих условий функционирования рыночной экономики. Представленная статья посвящена анализу правовой основы конкуренции.
В статье раскрывается содержание конкуренции с точки зрения понимания ее как ключевого стимула осуществления предпринимательской деятельности. Автором выделен ряд особенностей анализируемого понятия, в числе которых определение того, что для конкуренции как стимула предпринимательской активности характерно сочетание частного и публичного интересов.
В ходе проведенного исследования автором были использованы следующие методы познания: сравнительно-правовой, формально-юридический, логический, анализ и синтез.
В современной юридической науке предпринимаются попытки выделить конкурентное право в самостоятельную отрасль законодательства. Автор обращает внимание, что конкурентное право не может являться самостоятельной отраслью законодательства ввиду необоснованности на теоретическом уровне наличия его отраслеобразующих признаков. В результате исследования автор приходит к выводу, что наиболее ярко стимулирующий эффект конкуренции проявляется в рамках гражданско-правового регулирования, основу которого составляет отражающий суть анализируемого понятия принцип свободы договора.

Ключевые слова: конкуренция, стимул предпринимательской деятельности, свобода договора, частный и публичный интересы.

DOI: 10.12737/article_59240a94b8c001.74124873

  Полный текст статьи

заместитель директора Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор, заслуженный юрист Российской Федерации
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
Е-mail: prof.kucheroff@mail.ru

Безопасность является неотъемлемым условием существования кого- или чего-либо, поскольку в самом общем смысле представляет собой состояние защищенности, при котором та или иная опасность не угрожает. В ряду многочисленных объектов безопасности значатся жизнь и здоровье людей, овеществленные результаты их труда, инфраструктура, обеспечивающая жизнедеятельность общества, имущество и денежные средства, необходимые для функционирования и развития государства, и др. Автор статьи ограничился рассмотрением вопросов безопасности публичных финансов в постановке правового обеспечения финансовой безопасности, которая представляет собой сложное многоаспектное комплексное понятие, предполагающее определенную защищенность важнейших элементов финансовой системы посредством задействования совокупности самых различных, в том числе правовых, средств. Определяются цели правового регулирования в свете обеспечения финансовой безопасности, анализируются меры их достижения. Акцентируется внимание на таком принципиальном аспекте построения эффективной системы финансовой безопасности, как проблема достижения оптимального соотношения двух состояний — финансовой безопасности государства в целом (макроуровень) при одновременной финансовой безопасности конкретных хозяйствующих субъектов (микроуровень), и отмечается их взаимообусловленность и взаимозависимость.
Финансовая безопасность определяется автором как состояние защищенности финансовой системы Российской Федерации, основанное на финансовой устойчивости государства, которое позволяет осуществлять непрерывное и достаточное финансовое обеспечение всех его полномочий и функций посредством формирования публичных фондов денежных средств, включая золотовалютные резервы. В рамках исследования представляется необходимым установить и раскрыть слагаемые (компоненты) финансовой безопасности, включая объекты, риски и угрозы, субъекты, а также мероприятия (действия), направленные на ее обеспечение. Автор обращает внимание, что обеспечение финансовой безопасности предполагает задействование всего арсенала правовых средств, необходимых для нейтрализации рисков и угроз в финансовой сфере и устранения негативных последствий.

Ключевые слова: финансовая система, финансовая безопасность, финансовые риски, финансовая устойчивость, правовое обеспечение.

DOI: 10.12737/article_59240612ba2095.47147610

  Полный текст статьи

доцент кафедры государственно-правовых дисциплин Пензенского государственного университета, кандидат социологических наук
440026, Россия, г. Пенза, ул. Красная, 40
Е-mail: saniyat_aga@mail.ru

На основе существующих научных концепций автором дается понятие административных барьеров при прохождении таможенного контроля, которые выступают разновидностью административных барьеров в экономике. Рассматривая административные барьеры в рамках административно-процедурной концепции, автор выделяет виды административных барьеров при прохождении таможенного контроля для участников внешнеэкономической деятельности и иных подконтрольных лиц. В качестве критериев классификации административных барьеров выделены: наличие и способ нормативной регламентации; элемент, выступающий как избыточный; направление деятельности таможенных органов; содержание административного барьера. В качестве способов их снижения названы: использование информационно-коммуникационных технологий; учет мнения подконтрольных лиц в нормотворческой и правоприменительной деятельности в области таможенного дела; экспертиза проектов нормативных правовых актов в сфере таможенного регулирования; системность административно-правовой регламентации административных процедур; развитие системы специальных упрощений при прохождении таможенного контроля; развитие таможенного контроля после выпуска товаров.
Методологическую основу работы составили апробированные общенаучные и специальные методы познания.
Автором сделан вывод о тенденции снижения административных барьеров при прохождении таможенного контроля, присущей административно-правовому регулированию таможенного контроля в современный период.

Ключевые слова: административные барьеры, таможенный контроль, таможенные органы, административные ограничения, административные процедуры, государственные функции, государственные услуги, избыточные административные процедуры.

DOI: 10.12737/article_59240adf82f695.44623408

  Полный текст статьи

профессор кафедры уголовного права Санкт-Петербургского государственного университета, доктор юридических наук, доцент
190000, Россия, г. Санкт-Петербург, 22-я линия Васильевского о-ва, 7
E-mail: volga0@yandex.ru

Статья посвящена проблеме установления формы вины в преступлении, предусмотренном ч. 3 ст. 217 «Нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах» Уголовного кодекса Российской Федерации, которая приобрела особую актуальность в связи с рассмотрением Конституционным Судом Российской Федерации жалобы А. И. Функа на нарушение конституционных прав и свобод гражданина положением указанной нормы.
Цель статьи — сформулировать выводы о путях преодоления противоречий уголовно-правовых норм о вине в преступлении, предусмотренном ч. 3 ст. 217 УК РФ, а также дать предложения по совершенствованию законодательства.
Задачи, решаемые в работе: дать анализ положений уголовного закона и его изменений, теоретических позиций и практических подходов по установлению формы вины в обозначенном преступлении; оценить доводы Конституционного Суда Российской Федерации, отказавшегося рассматривать жалобу А. И. Функа по основанию ее недопустимости.
При работе над статьей изучались приговоры по делам о преступлениях, предусмотренных ст. 217 УК РФ, разъяснения Верховного Суда Российской Федерации по вопросам определения вины в преступлениях со схожими по конструкции составами, специальная литература. Был использован опыт подготовки заключения по запросу Конституционного Суда Российской Федерации в связи с рассмотрением им жалобы на нарушение конституционных прав и свобод гражданина положением ч. 3 ст. 217 УК РФ.
Автор присоединяется к выводу о необходимости непосредственного указания формы вины (неосторожности) в диспозициях норм о преступлениях, связанных с нарушением специальных правил. Это позволит однозначно устанавливать признаки вины в этих преступлениях и исключит разброс судебных решений. Также предлагается сделать более гибким исчисление сроков давности за преступления, расследование которых требует больших временных затрат. Это избавит правоприменителя от «поиска способов продления» сроков давности привлечения лица к уголовной ответственности.

Ключевые слова: форма вины, неосторожность, преступления с двумя формами вины, нарушение правил безопасности на взрывоопасных объектах, сроки давности привлечения лица к уголовной ответственности.

DOI: 10.12737/article_59240612bd86c4.39295833

  Полный текст статьи

Кошаева Т. О., ведущий научный сотрудник отдела уголовного, уголовнопроцессуального законодательства; судоустройства Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, кандидат юридических наук, доцент
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: crim@izak.ru

Ямашева Е. В., научный сотрудник отдела уголовного, уголовно-процессуального законодательства; судоустройства Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: crim2@izak.ru

Статья посвящена уголовно-правовым проблемам противодействия нарушениям законодательства о допинге. Установление в ст. 230.1 и 230.2 Уголовного кодекса Российской Федерации уголовной ответственности за преступления, связанные с такими нарушениями, означает, что государство уделяет особое внимание защите общественных отношений в сфере употребления допинга в спорте и относит их к преступлениям против здоровья населения и общественной нравственности.
Целью исследования является проведение уголовно-правового анализа новых норм, в которых установлена ответственность за склонение спортсмена к использованию субстанций и (или) методов, запрещенных для использования в спорте, а также за использование в отношении спортсмена указанных субстанций и (или) методов.
Введение новых составов преступлений поставило много вопросов, связанных с эффективностью применения данных норм на практике, а также с выявлением некоторых недостатков указанных статей, касающихся как диспозиций, так и санкций, установленных законодателем за совершение таких преступлений. Авторы, анализируют объективные и субъективные признаки указанных составов преступлений, уделяют внимание вопросу определения специального предмета преступлений (допинга), а также установлению санкций за преступления, предусмотренные ст. 230.1 и 230.2 УК РФ, которые должны находиться в согласовании с тождественными преступлениями против здоровья населения и общественной нравственности.
Методологическую основу исследования составляет совокупность методов научного познания, среди которых ведущее место занимает диалектический метод. Использованы общефилософские, общенаучные и специальные юридические методы исследования. Особое внимание уделено сравнительному и системному методам исследования. Проведен сравнительный анализ уголовно-правовых и административно-правовых норм об ответственности за нарушения антидопинговых правил.
Выводы и предложения авторов касаются совершенствования уголовного законодательства Российской Федерации об ответственности за преступления, предусмотренные ст. 230.1 и 230.2 УК РФ.

Ключевые слова: совершенствование уголовного законодательства, состав преступления, предмет преступления, допинг, категории преступлений, виды уголовных наказаний.

DOI: 10.12737/article_59240bc20e4d83.47193420

  Полный текст статьи

научный сотрудник отдела проблем прокурорского надзора и укрепления законности в сфере уголовно-правового регулирования, исполнения уголовных наказаний и иных мер уголовно-правового характера НИИ Академии Генеральной прокуратуры Российской Федерации
123022, Россия, г. Москва, ул. 2-я Звенигородская, 15
E-mail: a.d.nechaev@mail.ru

В новейшей истории российского уголовного законодательства (1997—2016 гг.) активность политических сил по его совершенствованию может быть охарактеризована как повышенная. За 20-летний период действия Уголовного кодекса Российской Федерации принято 198 федеральных законов, вносящих в него изменения. В большинстве из них находит отражение результат криминализации и декриминализации ((де)криминализации) деяния. В то же время законодателю и научному сообществу не всегда очевидно уголовно-политическое назначение подобных изменений уголовного закона. Предпосылкой для более четкой и последовательной законодательной и оценочной форм реализации уголовной политики призвана служить классификация процессов (де)криминализации деяний.
Целью исследования выступает выработка научно обоснованной классификации криминализации и декриминализации деяний по различным основаниям и с использованием примеров отечественного законотворчества, что предопределяет постановку и решение ряда задач: показать важность классификации для развития теории и практики (де)криминализации деяний, проанализировать представленные в отечественной литературе подходы к классификации названных процессов, представить классификационную карту (де)криминализации.
Методологическую основу исследования составляют всеобщие (диалектический), общенаучные (анализ и синтез, индукция и дедукция, системный), частнонаучные (формальноюридический и нормативно-юридический) методы познания.
Рассмотрены основания классификации криминализации и декриминализации. В результате критического переосмысления представленных в литературе подходов предложены шесть классификационных оснований: законодательный способ осуществления; механизм осуществления; доктринальный способ осуществления; вектор осуществления; характер осуществления; степень охвата уголовно-правовых запретов. По соответствующим основаниям произведено выделение классификационных групп, сопровождаемых примерами из законотворческой практики изменения уголовного законодательства.

Ключевые слова: криминализация, декриминализация, классификация, основание классификации, виды (де)криминализации.

DOI: 10.12737/article_59240c2fdd22a0.26509633

  Полный текст статьи

заместитель ректора — директор Института права Тольяттинского государственного университета, кандидат юридических наук, доцент
445667, Россия, г. Тольятти, ул. Белорусская, 14
E-mail: svetlana-vershinina@ya.ru

Изучив представленные в уголовно-процессуальной науке взгляды о сущности и целях применения мер пресечения и проанализировав уголовно-процессуальные нормы, регламентирующие порядок применения мер пресечения (глава 13 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации), автор приходит к выводу о наличии явных дефектов в правовой регламентации данного института, вызванных несовершенством юридической техники и игнорированием специфики принудительных мер на различных стадиях уголовного судопроизводства и в отношении разных субъектов. Указанные дефекты приводят к неоднозначному пониманию сущности принудительной деятельности в уголовном процессе, к наличию пробелов и противоречий в правовом регулировании и в итоге — к неоправданному ограничению прав и свобод участников судопроизводства.
Решение этой проблемы связано с принятием ряда законодательных поправок, позволяющих четко и недвусмысленно обозначить цели применения мер пресечения, согласовав их с целями и задачами процессуальной деятельности на определенных этапах судопроизводства; сформулировать основания применения мер пресечения в отношении различных субъектов принуждения и с учетом специфики их процессуального статуса; закрепить причинно-следственные связи между возникновением оснований и принятием решений о применении мер принуждения.
Автор приходит к выводу о необходимости формирования на основе института мер пресечения трех институтов мер процессуального принуждения, различаемых по целям, основаниям, субъектам и порядку применения: 1) меры принуждения, применяемые к обвиняемым, подозреваемым в целях обеспечения их надлежащего поведения в ходе предварительного расследования и судебного разбирательства; 2) меры принуждения, применяемые к осужденным, уклоняющимся от исполнения наказания, после вступления приговора в законную силу; 3) меры принуждения, применяемые к лицам, подлежащим выдаче по запросу иностранного государства о правовой помощи. На основе проведенного исследования предлагается авторская редакция ст. 97 УПК РФ.

Ключевые слова: уголовно-процессуальное принуждение, меры пресечения, меры принуждения, цели мер пресечения, предупреждение, пресечение, надлежащее поведение обвиняемого, исполнение приговора, выдача лица, экстрадиция.

DOI: 10.12737/article_59240cfc15cbd9.45816068

  Полный текст статьи

заместитель начальника кафедры уголовного процесса Уральского юридического института МВД России, кандидат юридических наук
620057, Россия, г. Екатеринбург, ул. Корепина, 66
E-mail: vlstelmah@mail.ru

Преступления могут быть совершены на объектах, находящихся под юрисдикцией Российской Федерации, в которых не имеется органов предварительного расследования (суда, находящиеся в дальнем плавании, зимовки и экспедиции, дипломатические и консульские представительства). Уголовно-процессуальный закон называет субъектов, обязанных в таких случаях возбуждать уголовное дело и производить первоначальный этап расследования. Однако их полномочия изложены неполно, усматриваются очевидные коллизии с другими уголовно-процессуальными нормами. Отмеченные обстоятельства требуют теоретического осмысления и формулирования практических предложений.
Цель исследования: систематизация и конкретизация правил осуществления уголовно-процессуальной деятельности субъектами, уполномоченными на проведение соответствующих действий в местах отсутствия органов предварительного расследования.
Задачи исследования: уточнение процессуального статуса названных субъектов; анализ коллизий норм, регламентирующих их уголовно-процессуальную деятельность; выработка научно обоснованных рекомендаций по ее совершенствованию.
Методологической основой исследования послужил диалектико-материалистический метод, предполагающий изучение явлений в совокупности, с учетом взаимных связей и зависимостей. Кроме того, использовались такие общенаучные методы научного познания, как анализ и синтез, индукция и дедукция, формально-логический, системный. Метод анализа и синтеза состоит в изучении отдельных свойств явлений, а затем — их общих закономерностей, обусловленных отдельными свойствами. Метод индукции и дедукции заключается в сочетании исследований проблем средств доказывания «от частного к общему» и «от обще-
го к частному». Системный метод означает изучение средств доказывания в системной связи друг с другом и прочими правовыми явлениями.
В результате исследования сделаны следующие выводы: правом возбуждения уголовных дел и производства неотложных следственных действий обладают капитаны находящихся в дальнем плавании судов, руководители геолого-разведочных партий и зимовок, независимо от формы собственности судна либо субъекта, организовавшего экспедицию. Капитан судна при наличии оснований вправе возбудить уголовное дело не только публичного, но и частно-публичного обвинения. Капитан судна обязан не только возбудить уголовное дело и задержать подозреваемого, но и произвести комплекс необходимых процессуальных действий. С целью устранения имеющихся в действующем законодательстве пробелов предлагается закрепить правило, в соответствии с которым срок задержания подозреваемого в рассматриваемых ситуациях должен составлять не 48 часов, а исчисляться до передачи лица компетентным правоохранительным органам. Целесообразно предусмотреть право субъектов, перечисленных в части 3 статьи 40 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, на производство любых следственных действий без получения судебного решения и представление результатов этих действий в суд после передачи уголовного дела в орган предварительного расследования.

Ключевые слова: уголовное судопроизводство, возбуждение уголовного дела, предварительное расследование, задержание подозреваемого, следственные действия.

DOI: 10.12737/article_59240ca9b171e6.84005490

  Полный текст статьи

ведущий научный сотрудник Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, кандидат юридических наук
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: ecology8@izak.ru

Исследованы направления и возможности воздействия при помощи правовых средств на процессы развития аграрного производства и сельских территорий в дальневосточных регионах нашей страны. 
Спецификой сельскохозяйственной деятельности на Дальнем Востоке, требующей учета при правовом регулировании, являются сложные природные условия, неразвитость инфраструктуры, демографические проблемы. При этом осуществляемый в настоящее время комплекс мер по выводу экономики рассматриваемого региона на новый уровень должен оказать самое непосредственное влияние и на состояние отрасли сельского хозяйства. В качестве одной из таких мер рассматривается формирование агропромышленных кластеров на Дальнем Востоке.
Проанализированы меры, предусмотренные федеральным законодательством, в отношении предоставления гражданам земельных участков, находящихся в государственной или муниципальной собственности и расположенных на территориях субъектов Российской Федерации, входящих в состав Дальневосточного федерального округа. Такого рода правовые решения, принятые в России для заселения и развития Дальнего Востока в конце ХIХ — начале ХХ века, были весьма успешны. Однако эффект от указанных мер следует ожидать в первую очередь в виде подъема сельских территорий, увеличения количества личных подсобных хозяйств граждан. Отмечены возможные риски применения норм законодательства и некоторые направления их нейтрализации.
Устанавливаемые в нормативном порядке меры государственной поддержки сельского хозяйства являются одним из решающих условий реализации намеченных целей по подъему агропромышленного комплекса региона. Законодательные акты субъектов Российской Федерации, входящих в состав Дальневосточного федерального округа, содержат ряд интересных решений по данному вопросу, но поиск наиболее оптимальных направлений государственной поддержки сельскохозяйственных товаропроизводителей и разработка четких правил ее оказания остаются актуальными. Важно дальнейшее совершенствование аграрного законодательства на федеральном уровне, особенно разработка норм, регулирующих значимые для дальневосточных регионов направления деятельности, такие как агротуризм и производство органической продукции, а также уточнение правового статуса малых форм хозяйствования.

Ключевые слова: сельское хозяйство, сельские территории, Дальний Восток, аграрное законодательство, земельный участок, субъект Российской Федерации, государственная поддержка.

DOI: 10.12737/article_59240612b42d52.36179719

  Полный текст статьи

Доронина Н. Г., главный научный сотрудник отдела экономико-правовых проблем государственного и муниципального управления Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, доктор юридических наук
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: gis.doronina@yandex.ru

Семилютина Н. Г., заведующая отделом гражданского права зарубежных государств Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, доктор юридических наук
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: foreign3@izak.ru

В статье исследуются проблемы применения концепций и институтов гражданско-правового регулирования в области противодействия коррупции. По мнению авторов, речь должна идти о более широком подходе к использованию гражданского права. Обеспечивая прозрачность регулирования, гражданское право препятствует злоупотреблениям в отношениях, регулирование которых осуществляется на основе принципа равенства сторон. В качестве примеров обращено внимание на возможное использование института доверительного управления при регулировании деятельности фондов, а также на совершенствование корпоративного регулирования. Авторы предполагают, что более широкое применение фидуциарных отношений, квалификация и модели доверительных отношений могли бы сделать борьбу с коррупцией эффективнее.
Авторы анализируют корпоративные отношения и обращаются к делу компании Enron. Случай с этой компанией является примером внутрикорпоративной коррупции и может иметь очень серьезные последствия для национального и международного финансовых рынков.
Принятый в США Закон Сарбейнса — Оксли представляет собой пример борьбы с коррупцией. Он направлен на развитие регулирования различных активов, а также корпоративной практики, призван сделать экономические отношения более прозрачными, поспособствовать не только борьбе с коррупцией, но и улучшению инвестиционного климата. Авторы обращаются к опыту зарубежного законодательства, как непосредственно направленного на противодействие коррупции, так и относящегося к области гражданского права.

Ключевые слова: коррупция, противодействие коррупции, гражданское законодательство, фидуциарные отношения, фонды, корпоративное регулирование.

DOI: 10.12737/article_5924175fa12c81.12279460

  Полный текст статьи

заведующая лабораторией криминологического анализа и прогнозирования Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, профессор кафедры уголовного права, уголовного процесса и криминалистики Московского государственного института международных отношений (Университета) Министерства иностранных дел Российской Федерации, доктор юридических наук
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: 12011979@list.ru

В работе проводится анализ бытовой коррупции как особой социальной практики взаимоотношений взяткодателя — физического лица с публичным сектором по поводу возмездного ускорения или улучшения качества предоставляемых ему социальных услуг. В статье формируется ряд новых научных положений, способных составить основу мониторинга бытовой коррупции на федеральном и региональном уровнях. В первую очередь, речь идет об определении бытовой коррупции и ее основных криминологических параметрах, а равно о разработке методики статистического анализа коррупции. На основе изучения общественного мнения и обобщения данных о динамике, структуре и географии бытового взяточничества формируется ряд интересных выводов относительно качественной трансформации и усложнения коррупции, вытеснения бытового сегмента экономическим, повышения уровня организованности преступности. Вместе с тем отмечается, что в настоящее время выявлено заметное сокращение бытовой коррупции при усложнении форм преступной деятельности в сфере регистрации недвижимости и в сфере образования.
Фактически автор расширил функциональное направление исследования коррупции за счет оценки не только криминологических, но и социально-экономических параметров. В работе излагается авторская методика комплексного анализа коррупции и разрабатываются прогнозы ее развития на краткосрочную и среднесрочную перспективы.
Комплексность анализа бытовой коррупции была обеспечена за счет применения совокупности общенаучных и частнонаучных методов познания, что позволило выявить системные свойства бытовой коррупции и обозначить ее основные динамические тренды.

Ключевые слова: коррупция, бытовая коррупция, динамика, структура, коррупционные риски, география коррупции, взяточничество.

DOI: 10.12737/article_59240d4b35c386.05320634

  Полный текст статьи

ведущий научный сотрудник отдела уголовного, уголовно-процессуального законодательства; судоустройства Института законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, кандидат юридических наук
117218, Россия, г. Москва, ул. Большая Черемушкинская, 34
E-mail: Makov71@mail.ru

Современное развитие теории и практики судебной деятельности характеризуется недостаточной научной разработанностью института председателей судов как элемента организации деятельности судов общей юрисдикции. Вместе с тем в сложившихся условиях роль председателей судов как их руководителей существенно возрастает. Это обусловлено необходимостью совершенствования их правового статуса, а также определения их роли в организации деятельности судов с учетом конституционного статуса самостоятельности судов и независимости судей.
Анализ судоустройственного и процессуального законодательства выявил ряд проблем, связанных с правовым регулированием статуса председателей судов общей юрисдикции, их процессуальными и организационными полномочиями по руководству соответствующими судами. В частности, не получили законодательного закрепления требования, предъявляемые к кандидатам на должность председателя суда общей юрисдикции, а также требования, предъявляемые к самому председателю суда, задачи и принципы его деятельности и иные элементы правового статуса должностного лица — руководителя суда. Анализируемые дискреционные полномочия председателей судов в отношении рядовых судей, по мнению автора, существенно снижают независимость последних. Наряду с этим отмечается, что систему управления судами отличает крайняя непрозрачность деятельности судов. Также рассмотрены процессуальные полномочия председателя суда по обеспечению разумных сроков судопроизводства.
Методологическую основу данного исследования составила совокупность методов научного познания, среди которых ведущее место занял диалектический метод. Были использованы общефилософские, общенаучные и специально-юридические методы исследования. Особое внимание уделялось сравнительному и системному методам исследования. 
Обозначенные автором проблемы обусловлены не только недостаточным правовым регулированием статуса должностного лица — председателя суда, но и отсутствием целостной теоретической концепции управления судами со стороны председателя, что свидетельствует о необходимости дальнейшего изучения данного института современной юридической наукой.

Ключевые слова: суд общей юрисдикции, председатель суда, полномочия, организация, деятельность, независимость судей.

DOI: 10.12737/article_59240c62cb60a4.84688849

  Полный текст статьи